Содержание статьи:
МОСКВА, 22 дек — РИА Новости, Мария Семенова. В декабре прошлого года у дошкольницы Кати из Магнитогорска умерла мама. Девочка осталась со старшим братом — 21-летним Ярославом Ионушем. Он попытался официально оформить опекунство, но ему отказали: у Кати есть отец, Евгений, не лишенный родительских прав. Однако он, по словам Ярослава, много лет не интересовался ребенком и только спустя шесть месяцев после похорон бывшей жены явился — забрать Катю. Сам Евгений, однако, утверждает: ему не разрешали видеться с дочерью. В результате из-за семейных споров девочка не смогла пойти в школу.
«Он бил мою мать»
Семейная драма Ионушей началась гораздо раньше декабря 2019-го, когда умерла Татьяна, мать Ярослава и маленькой Кати (имя изменено в интересах несовершеннолетней). У брата и сестры разные отцы. Биологический родитель Ярослава давно исчез, а вот Евгений время от времени появлялся. С Татьяной и детьми он жил до 2014-го. Ярослав, сотрудник МЧС и биатлонист, признается: подростком сам выгнал его из семьи. Кате тогда был год.
«У нас напряженные отношения, а как еще, если он бил мать? Дружить будем, что ли? — говорит он. — Я его и выгнал потому, что он пришел пьяным, начал на нее кидаться». Но Евгений продолжал навещать Татьяну. Впрочем, нечасто. По словам Ярослава, раз в полгода или реже: «Мать спаивал или денег просил». Катей отец особо не интересовался. «Не к дочери приходил, а побухать. Конфетки только приносил. Что это за помощь?»Ярослав с Катей
Еще одно действующее лицо семейной драмы — Владимир Н., отчим Ярослава и бывший супруг Татьяны, растивший мальчика с детства и крестивший Катю. Сейчас он пытается помочь пасынку оформить опекунство над сестрой.
В 2018-м в дом Ионушей пришли представители органов опеки. Как рассказывает Ярослав, «по доносу бывшей маминой подруги». Нам удалось связаться с Татьяной Ковшиковой — женщиной, поднявшей тогда тревогу. «Таня сошлась с мужчиной, который ее спаивал. А я неправильно отреагировала: обратилась к чиновникам. Надо было как-то по-другому сделать, — объясняет Ковшикова. — Там была грязь, антисанитария, хотя она всегда отличалась чистоплотностью. Потом Таня мне позвонила и сказала: «Ты собираешься забрать моего ребенка — не дождешься». У меня своих детей нет. Мы с ней из-за этого долго ругались, а я просто хотела, чтобы она перестала пить. Дружили с пятого класса. Я бы помогла Кате и Ярику, но он меня везде заблокировал».
Опека поставила семью на учет, хотя чиновники сразу поняли: дети должны остаться с матерью. «Они были в социально опасном положении, на контроле, но об изъятии речи не возникало никогда. Дети сытые, одетые, им ничто не угрожало», — прокомментировали РИА Новости в управлении соцзащиты населения Магнитогорска.
«Высокий с бородой»
В середине декабря прошлого года Катя и Ярослав осиротели — умерла мама. Евгений был на похоронах. По словам Ионуша, на вопрос, будет ли он помогать ребенку, ответил: «Не обещаю».
Катя знает, что Евгений — ее отец. Однако в разговоре с другими членами семьи обычно называет его не «папа», а «Зорин» (фамилия изменена). Впрочем, в паспорте Евгения сейчас указана фамилия Татьяны. Ярослав уверен: это для того, чтобы уклониться от оплаты миллионных долгов по алиментам первой супруге, а также кредитов. Мы не смогли подтвердить или опровергнуть информацию о бегстве от алиментов, однако на сайте Федеральной службы судебных приставов при поиске по ФИО и дате рождения Зорина выпадает десяток строк: задолженность по кредитам, штрафы, «иные взыскания имущественного характера». Общая сумма — несколько сотен тысяч рублей.
Ярослав говорит, что когда Катя общалась с психологом, об отце сумела сказать буквально два слова: «Высокий с бородой». По информации Ионуша, у Евгения нет собственной недвижимости, он ютится у сожительницы. «Утверждает, что у него зарплата 70 тысяч, но я сомневаюсь. Он таксист, не думаю, что в Магнитогорске реально столько зарабатывать».
«Не твое дело»
Ионуш не сразу понял, что с оформлением попечительства над сестрой могут возникнуть проблемы. «Двадцатого декабря 2019-го я написал заявление об опеке, мне отказали, потому что есть биологический отец. В марте я подал в суд на ограничение Евгения в правах. Чиновники заявили: «Зачем, это не твое дело». Ну как не мое? — недоумевает Ярослав. — С тех пор они настроились против меня». Ярослав Ионуш
Органы опеки начали активно искать Евгения. По словам Ярослава, с биологическим отцом Кати они связались только летом. После чего тот вдруг решил забрать ребенка. Наш собеседник не знает, с чем это связано: «Может, под давлением или чтобы получать пенсию по потере кормильца». «Он пришел с сожительницей ко мне домой, сказал: «Хочу, чтобы дочь была со мной». Я спросил: «С какой стати? Ты ею не интересовался столько времени. Катя тебя не знает, с тобой какая-то тетка незнакомая — она ее вообще боится», — вспоминает брат девочки.
Ярослав уверяет, что с момента похорон Татьяны и вплоть до того дня, когда неожиданно появился на пороге, Евгений ни разу не пытался встретиться с дочкой — практически полгода тишины. «Он знал, где мы живем, я на похоронах ему дал свой телефонный номер. Он говорит, что потерял его, не знал, как связаться, якобы приходил к нам неоднократно, но никого не заставал. Это брехня».
Полиция и суд
Евгений отказался с нами общаться. Ранее он говорил местным СМИ, что «не хочет выносить сор из избы, как делают эти люди», подразумевая Ярослава и его отчима Владимира. «Они позорят себя и мою дочь», — заявил отец Кати.
В Управлении соцзащиты РИА Новости пояснили: Евгений жаловался, что ему не позволяли общаться с дочерью, даже угрожали. Ярослав Ионуш это категорически отрицает: «Катя не хочет жить с папой. Она не совсем понимает, что сейчас решается ее судьба, стараемся не трогать ребенка. Но ее отец теперь пишет заявления в полицию, мол, я удерживаю девочку. Приходится ходить в дежурную часть — то одному, то с ней. Сотрудники опеки осматривали комнату, сказали, что нет угрозы жизни ребенка».
Так как Ионуш не может оформить опекунство, Катя живет с ним фактически без законных оснований. «Но это наша общая квартира, мы просто находимся у себя дома». Из-за сложных семейных перипетий девочка, которой исполнилось семь, в этом году не пошла в школу. В двух образовательных учреждениях Ярославу отказали: заявление должен подать родитель или законный представитель, у брата же таких прав нет.
В то же время выяснилось, что Евгений уже определил Катю в школу: недалеко от своего дома, на другом конце Магнитогорска. Ярослава это не устроило: «Мы снова отдали ее в садик еще на год. Боялись попросить Евгения подать заявление в местную школу — он бы просто забрал ребенка».
В Управлении соцзащиты положительно отзываются как о брате, так и об отце Кати, и считают, что дело должен решить суд. «Отец нормальный, у него есть жилье и работа, с дочкой контактирует, просто ему не дают это делать. Ярослав благополучный, ничем не злоупотребляет. Сестра всю жизнь с ним. Девочка ухоженная», — заключили чиновники.
Тем временем в суде Орджоникидзевского района уже состоялось несколько заседаний по делу Кати. Но когда будет окончательное решение — неизвестно.
